Вот прочитала я «Надежда ТОЛОКОННИКОВА — Елене Масюк: «У меня на глазах ломают судьбы людей. И это происходит из-за меня»» [novayagazeta.ru/society/60254.html]. – тюрьмы России – это архаизм такой и бесправие заключенных. Но вот больница – это не в этот ряд, но порядки и правила не лучше (в частности для пациентов). Это про то, что «пахан», начальник тюрьмы или заведующий отделением – вот эти одиночки, порою просто беспринципные, устанавливают свои бесчеловечные порядки

Есть у меня одна знакомая женщина, ей уже за семьдесят. Всю свою жизнь она плохо говорила о самых близких своих людях: сыне, муже. Сейчас – так же о внуках. Сын с мужем уже умерли. Внуки только жить начинают

Ты спрашиваешь меня, что я делаю в больнице? На этот вопрос у меня нет однозначного, простого ответа.
Ты помнишь, было время, когда я пробовала вернуться и снова быть дизайнером-верстальщиком, но каждое новое место для меня не было симпатично, и я всё искала и искала. А потом я и вовсе перестала искать. Спустя какое-то время я немного преподавала или рассказывала о том, что такое вёрстка. А потом мы, я и мой друг-врач, мы подумали о моей фразе, в которой соединились «сочувствие» и «самочувствие». Это с одной стороны

Первые мои рабочие дни были не самыми приятными. Всё тут было по-другому. А чтобы адаптироваться к новому – надо время. Но был и большой, просто огромный плюс. Это Елена Самуиловна – милая женщина шестидесяти с лишним лет

В первом московском хосписе, когда волонтёр приходит и говорит, что готов помогать, с ним беседуют и рассказывают о внутренних правилах. Одно из правил – уважать пространство пациента, его личные вещи не трогать без спроса. А здесь в больнице от того, что прежде чем зайти в палату к пациенту и убраться, прежде чем войти – я стучусь в дверь - вот это кажется всем излишним. Но ведь это, как бы, его, пациента, территория.
Пациенты же здесь итак почти без всего. В реанимации они вообще превращаются в тело, накрытое простынёй и подключенное к груде трубочек и проводков

Химиотерапия, кроме раковых клеток, убивает и здоровые, потому, очень часто, пациенты большую часть курса лежат. Иногда пациенты на несколько дней становятся лежащими, тяжело органгизму. И тогда за пациентом нужен постоянный уход. Или урология или какое другое отделение и послеоперационный период...

Но в условиях, когда медперсонала не хватает, невозможно обеспечить уход за пациентом

Работа у Антонины Александровны тяжелая, но здесь и, наверное, только здесь, на рабочем месте, она может быть собой, собой на все сто процентов. Её должность - «старшая медсестра». Что входит в её обязанности дословно и пошагово, конечно, может сказать только она. Так уж повелось, что в большинстве российских больниц сотрудники отдела кадров не очень удосуживаются вести должностные инструкции. И очень часто, то, что по факту делает сотрудник, отличается от того, что прописано в должностной инструкции

Люди, люди, люди. Вечные потоки людей. Люди в метро, люди на улице, люди в машинах. С самых ранних часов и до самого позднего вечера – постоянный, бесконечный поток людей. В самые ранние часы, с шести до девяти, в метро больше женщин

Дальше. Примечательно, что это отделение, как и весь институт-больница, занималось изучением связи психики человека и здоровья, в частности болезней крови. То есть психика не здорова – есть такие-то и такие заболевания. И вот – есть пациенты, лечащие врачи, впрочем, все ли они сами-то психоанализ прошли, есть медсестры и санитарки. И одна из санитарок, так получилось, часть своего трудового стажа проработала в этой больнице, двадцать три года

Ну не то чтобы прямо вот так – долой. Нет. Сами уйдут.

В нашей больнице среди персонала есть и люди пенсионного возраста (ну не так что много, но есть – по сравнению-то с коммерческими учреждениями). В ней ведь, в больнице-то, как в романе «Раковый корпус», в 50-60- х годах и облучением рак-то лечили и переливанием крови, цельной. И вот это самый персонал в стенах больницы трудился/трудиться и старел/состарился.

С одной стороны – за такие деньги только они и согласятся работать: лифтёрши, скажем, работаю, получают 10 000 рублей (график работы – сутки/трое) и ничего